В 1904 году в старинной дворянской семье Миклашевских произошел семейный скандал. Один из трех сыновей по имени Константин, после окончания Александровского лицея (г. Санкт-Петербург), отказался от карьеры в МИДе и поступил в Императорское петербургское театральное училище.
Отец семейства пригрозил оставить сына без наследства и выгнать из дома. Тем не менее 19-летний юноша в своих намерениях был непреклонен. Заодно записался на дополнительный курс в Консерваторию, считая, что будущему театральному режиссеру необходимо уметь писать музыку.
Потомок Великих киевских князей — театральный режиссер
Родители еще долго не могли примириться с актерской профессией сына. Поколение Миклашевских — это военные аристократы, уходящие корнями к роду князя Мстислава!
Семья владела несколькими особняками, в том числе усадьбой «Приютное» в Аркадии (г. Одесса). Недалеко от родового имения в с. Беленькое (совр. Запорожская область) им принадлежало несколько заводов. Детям каждое лето выдавались денежные суммы для заграничных путешествий. Юные наследники шиковали на модных курортах. В доме прислуживали лакеи и повар из Парижа.
Между тем Константин, живя с родителями, пользовался только двумя комнатами, у которых имелся отдельный вход в квартиру из внутреннего двора. При этом будущий театральный режиссер путешествовал по Европе исключительно в третьем классе, впитывал языки и культуру европейских наций. Днями сидел в библиотеках, посещал музеи, изучал архитектуру.
Справедливости ради стоит отметить, что хотя детство Константина Михайловича прошло в Украине (уроженец города Киева, 20.05.1885), немалый период его жизни до эмиграции связан с Санкт-Петербургом. Из города на Неве отправился на фронт в Первую мировую войну. Там же, накануне Октябрьской революции, опубликовал ряд научных работ по истории итальянской комедии. Играл в театре Музыкальной драмы.
Знакомство Миклашевского с Людмилой Эйзенгардт
Во время гражданской войны Константин Миклашевский в течение двух лет жил в Одессе и работал режиссером в Народном театре. Дополнительно подрабатывал читая лекции по истории театра. На одной из лекций познакомился с молоденькой студенткой Людмилой Эйзенгардт, впоследствии ставшей второй женой Миклашевского. Из воспоминаний Людмилы известно, что в Одессе Константина Михайловича удерживала только больная онкологией мать.
В 1920 году по возвращении в Петроград Миклашевский срежиссировал сатирическую пьесу Максима Горького «Работяга Словотеков». Главный герой — недалекий хамоватый начальник, строящий молниеносную карьеру. Театральную постановку через три дня запретили как контрреволюционную. Впрочем, и сама пьеса писателя ни разу не издавалась. Юрий Анненков в книге «Дневник моих встреч» об этой театральной постановке пишет следующее:
«Постановка «Работяги Словотекова» была восторженно встречена публикой, но продержалась на сцене не более трех дней: многие герои того времени, так называемые «ответственные товарищи», узнали в работяге Словотекове собственный портрет. Пьеса Горького являлась своего рода прототипом «Клопа» В.Маяковского, пьесы, написанной девять лет спустя. Упавшая в официально приказанное забвение, пьеса Горького исчезла, и я никогда не видел ее опубликованной».
Черти лиловые
«Черти лиловые» — любимое ругательство Максима Горького. В те годы Максим Горький в кругу близких друзей оправдывался, что жанр комедии не для него:
— Пристали издатели, черти лиловые: напиши да напиши! Не моего ума это дело, я человек тяжелый.
Побег Константина Миклашевского из СССР
Некоторую часть фамильных драгоценностей Константину Михайловичу удалось сохранить и тайком вывезти, бежав во Францию в 1925 году. Скромность и рассудительность Константина Миклашевского проявились и в эмиграции.
Представитель древнего рода не стал безрассудно тратить средства от реализованных бриллиантов. В первые же дни устроился работать статистом на киностудии. Трудясь за гроши, целенаправленно изучал специфику съемочного процесса. Также превратил личное хобби – умение фотографировать в дополнительный заработок. Позднее, встав на ноги, открыл антикварную лавку. В мемуарах «Дневник моих встреч» Юрий Анненков вспоминает:
«Основавшись в Париже, Миклашевский открыл очаровательный антикварный магазинчик на Faubourg Saint-Honorê, прямо против президентского дворца Елисейских Полей. В этом магазинчике среди других предметов имелись также забавнейшие статуэтки-куколки и маски действующих лиц итальянской комедии XVII и XVIII веков: Арлекины, Пьеро, Коломбины, Пульчинеллы, Доктора из Болоньи, Капитаны, Смеральдины, Бригеллы, Труффальдины, Маскарильи, Скарамуши, Франческины, Паскуэллы и другие, собранные Миклашевским в Венеции, в Болонье, во Флоренции, в Неаполе, в Милане»…
Konstantin Mic — Миклашевский в кинематографе
Людмила, не простив мужу супружескую измену, через два года вернулась в СССР, хотя Миклашевский умолял ее остаться. Обещал взять на себя полное содержание бывшей жены. К тому времени Константин Михайлович уже играл главные роли во французском и немецком кинематографе.
В 1927 году в фильме «Апачи Парижа» (Die Apachen von Paris), снятым студией UFA (Universum Film), Константин Миклашевский сыграл одного из негодяев, шантажирующих главных героев.
Через три года, в 1930-м у Константина Миклашевского первая роль в звуковом кино под названием «Прощание» (оригинальное название Abschied). Это любовная мелодрама, события которой разворачиваются в пансионате. С учетом сложности произношения фамилии, сценическое имя актера сократили до Konstantin Mic.
Жизнь Константина Михайловича трагически прервалась в декабре 1943 года. Ложась спать, этот удивительный человек просто забыл перекрыть вентиль у газовой плиты в парижской квартире.
Судьба Агути (Людмилы Эйзенгардт)
Агути — семейное прозвище Людмилы Эйзенгардт. Столь необычное прозвище, взятое из «Таинственного острова» Жюля Верна, Людмиле дал Константин Миклашевский еще во время совместной жизни в Петрограде. Об этом периоде жизни Миклашевских вскользь упоминается в опубликованных дневниках Екатерины Лившиц (жены поэта Бенедикта Лившица — сооснователя группы кубофутуристов «Гилея»).
В ночь на 1-ое мая 1938 года Людмилу Эйзенгардт арестовали сотрудники НКВД по формальным признакам «преступления» — недонос на гражданского мужа (статья 58-12 Уголовного кодекса РСФСР в редакции 1926 года). За год до этого расстреляли ее второго (гражданского) мужа.
В декабре 1938 года Людмила была осуждена Военным Трибуналом Архангельской области по статье 58-10 (Пропаганда или агитация, направленная на подрыв Советской власти) к 10 годам исправительно-трудовых лагерей. Через много лет, уже будучи реабилитированной, Людмила Эйзенгардт жила в коммуналке, получала социальную пенсию 35 рублей и умерла в полной нищете в 76 лет.
Советский диссидент Михаил Рувимович Хейфец, также осужденный в 1974 году по статье УК РСФСР «антисоветская пропаганда», эмигрировав в Израиль издал мемуары. В своих воспоминаниях автор мимоходом рассказывает о Людмиле Павловне Эйзенгардт, которая в 70-е годы перебивалась случайными заработками в качестве машинистки:
«В тогдашнем СССР действовала стихийно сложившаяся сеть распространителей «самиздата». Я регулярно получал десятки документов «самиздата»: рассказы, романы, документы, статьи. Все получаемое я относил к надежной машинистке (Людмиле Эйзенгардт) и распечатывал в пяти экземплярах. Четыре продавал знакомым, каждая копия за 20% от общей стоимости (все листы перемешивались, чтоб качество каждой копии оказалось одинаковым, но себе за “организаторскую работу” в виде гонорара я брал первый экземпляр)».
На закате Советского Союза, в 1989 году журнал «Искусство Ленинграда» опубликовал письма Людмилы Эйзенгардт (Миклашевской) в советские государственные структуры с прошениями о пересмотре дела и признании невиновной. Начиная с 1955 года и вплоть до июня 1956-го Людмила написала десятки прошений, многие из которых приходилось перенаправлять в одни и те же инстанции по несколько раз. Эту переписку редактор журнала так и назвал — «Карусель».